Немного о себе и о городе Грозном - Предистория.

Я родился в 1949 г. В 1951 г. наша семья переехала в г.Грозный, который в то время еще не был столицей Чечено-Ингушетии, а был тихий зеленый город с развитой нефтеперерабатывающей промышленностью.
В Грозном родились и выросли мой младший брат и две сестры. Отец - инвалид Второй мировой войны, оставил семью в 1957 году, и с тех пор мы его не видели. Мать по образованию техник-топограф, но в такой ситуации заниматься работой с постоянными разъездами не могла.
Она работала много и тяжело на неквалифицированных работах, и все равно не могла обеспечить нас даже самым необходимым.
Нас определили в грозненскую школу-интернат №1 на 6 дней в неделю. Круглосуточное бесплатное проживание в общежитии и питание в столовой интерната, прогулки строем, учеба и домашние задания под надзором классных руководительниц. С некоторыми из них я поддерживал хорошие отношения вплоть до выезда в Израиль.
В то же время интернат был как-бы прототипом советской армии.
По утрам подъем по сигналу и обязательная зарядка во дворе общежития.
По графику - дежурства в столовой и в классах, в спальных комнатах.
По 15-20 детей в каждой, но кровати были в один ярус.
Строем нас водили в столовую и на уроки, строем на прогулки после уроков, затем на выполнение домашних заданий и т.п.
Общежитие для девочек было отдельно и в другом месте.
Но во всей этой строевой дисциплине не было ничего ужасного, тем более что мы не знали альтернативы.
Раз в месяц праздничный обед с тортами в столовой интерната и подарки именинникам этого месяца.
Концерты симфонического оркестар республикаснкой филармонии, поставновки городского драмтеатра в зале интерната раз в 2-3 месяца.
Кружки по интересам, школьный духовой оркестр, музыкальная школа, школа живописи - все бесплатно и вполне на уровне.
Пионерские лагеря на берегу реки Белки в горных лесных районах Чечни на летних каникулах - бесплатно.

По итогам физ-мат олимпиад я получил после 8 класса направление в Колмогоровскую физ-мат школу-интернат при МГУ.
Учеба, проживание и питание бесплатное.
На зимние и летние каникулы выезд домой.
Закончил там 9-й класс, но разочаровался после провала многих выпускников 10-класса колмогоровского интерната на вступительных экзаменах в МГУ и МФТИ.
Усиленное изучение высшей математики в школе, а может зазнайство и снобизм из-за этого изучения, помешало им на вступительных экзаменах по элементарной школьной математике.
Я попросил об уходе и вернулся закачивать школу №5 (10-й класс) в Грозном.
Мать одна вырастила нас с социальной помощью той самой Советской власти, которую стало принято безопасно (и даже модно) охаивать после 1991 года.
Как бы наша семья выжила в теперешней "демократической" России ?
Ведь "демократы" в первую очередь уничтожили все то хорошее, что было при Советской власти, зато оставили и даже усилили все то плохое, что тоже при ней было.

В 1967 г. я закончил школу и поступил в МФТИ - в то время один из самых престижных ВУЗов СССР в области физики, аэрокосмической техники и электроники.
Физтех сравнивали с Калтехом (Калифорнийским Технологическим институтом в США) по уровню подготовки.
Но в отличие от Калтеха студенты Физтеха учились не только бесплатно, но многие (и я в том числе) получали стипендии - 45 руб с 1 ро 3 курс и 60 руб с 4 по 6 курс. Минимальная зарплата в те годы была 60 руб и работницы столовой завидовали нам и возмущались такими высокими стипендиями, но не такой напряженной учебой.
Стипендии в то время хватало на прокорм в студенческой столовой, на проживание в общежитии института, одежду и обувь и на прочие мелкие нужды.
Без стипендии я не смог бы учиться ни в каком институте.
Многие ли выпускники школ имеют возможность получить высшее образование в сегодняшней якобы демократической России ?

Специализацию студенты с 3 по 6 курс МФТИ проходили в разных академических и исследовательских институтах Москвы и Подмосковья.
Наша группа изучала спецпредметы в области теоретической астрофизики в Физическом Институте Академии Наук им.Лебедева в Москве (ФИАН). Руководителем отделения был известный астрофизик академик В.Л.Гинзбург.

В Физтехе нас приучали, что студент должен получать не "законченное" образование, которое в нашу динамичную эпоху быстро устаревает, а умение получать и применять нужные знания самостоятельно по мере необходимости.
От нас не требовали запоминать и зазубривать то, что можно найти в справочниках. На семинарах и даже на письменных экзаменах по спецпредметам можно было пользоваться учебниками и справочниками. Без знаний все равно справочник не поможет во время экзамена - не хватит времени.
А если студент успевает воспользоваться спец-литературой на экзамене, значит он достаточно глубоко знает предмет и умеет пользоваться научной литературой, как и подобает научному работнику, а не зубриле-школяру.
На гуманитарных дисциплинах типа английский, история КПСС или Научный Коммунизм, этот принцип не действовал - литературой нельзя было пользоваться и вся нагрузка была на пямять, как и подобает школярам.
К сожалению, гораздо позже выяснилось, что "на Западе" действуют совсем другие принципы.
Работодатели, по крайней мере а Израиле, ценят не умение быстро получить нужные знания и навыки, а узкопроофессиональные готовые знания и опыт работы.
Если нужно для освоения новой работы хотя бы 1-2 дня (или даже 1 час), на квалифицированную работу не берут, если вам 35+.
Иди на курсы, потом где-то получи опыт работы, а потом приходи еще раз... если место еще будет.

Студенты называли Физтех "мужской монастырь на Долгих прудах".
Физтех находится в маленьком подмосковном тихом городке Долгопрудный (никаких прудов я там не видел), в 20 минутах езды электричкой от Москвы. Девушки в Физтехе учились, но их было в 5 - 10 раз меньше, чем парней. Мы были обделены женским вниманием - чтобы это внимание не мешало сосредоточиться на учебе (иногда по 10-12 часов в день). Из 10-15 корпусов студенческого общежития всего один корпус был женским. Парней туда пропускали только по особому разрешению и только до 23:00.

По слухам, евреев якобы ущемляли при приеме в Физтех, но среди моих знакомых доля евреев была куда больше, чем в среднем по СССР. Никакого сионизма среди студентов я не замечал.
Любые проявления национализма пресекались немедленно и весьма жестко, вплоть до отчисления.

В общем, как бы ни очерняли социализм нынешние демократы, вышедшие из партработников эпохи загнивания позднего социализма и их окружения, именно социализм того периода с его социальной защитой помог нам стать на ноги и получить не только школьное, но и высшее образование, даже в престижных ВУЗах.
Кто сейчас даже из бывших благополучных семей, обездоленных псевдодемократическим режимом, может позволить себе или своим детям высшее образование в престижном ВУЗе России ? И во что обойдется такое образование ?
Конечно, свобода слова теперь почти беспредельная, и это хорошо, если это не свобода беспредела.
Только вот есть ли свобода быть услышанным у простых смертных ?

В 1974 г. я получил диплом МФТИ по теретической физике и астрофизике.
И тут-то выяснилось, что мы с нашим блестящим образованием нигде не нужны.
Были варианты поднапрячься и поступить в аспирантуру - но что потом ?
Для не-москвича это была бы оттяжка во времени, а не решение проблемы трудоустройства по специальности.
Более того, с научной степенью мы получали право преподавания ... в какой-либо сельской школе, и это право легко могло стать нашей обязанностью.
Не было желания продолжать никому не нужное образование.
Брежневский социализм в этот период уже начал загнивать, но только в отличие от дикого капитализма "не так хорошо пахнуть".
Пришлось брать напоавление и возвращаться с направлением Физтеха в Грозный в СПКБ Нефтегазпромавтоматика. Позже произошло объединение и созадние НПО Промавтоматика.
Там я и проработал как программист, а потом и зав.лабораторией программирования в области автоматизации производства в Грозненском НПО "Промавтоматика" вплоть до выезда в Израиль в феврале 1993 г.

Грозненское НПО ПА была организацией молодой и динамичной.
В ней работали почти 3000 сотрудников. Толковые люди бытро продвигались в НПО.
Каких-либо протекций и связей для продвижения не требовалось, по этому поводу даже сплетен не было. Может быть потому, что продвижение по службе не давало заметных преимуществ в зарплате, а только повышало ответственность за работу и подчиненных.
Большинство руководителей на уровне зав.лабораторией, зав.отделом и выше были армяне и евреи. Сотрудники подшучивали, что НПО - это "армянско-еврейское лобби". В основном это были люди умные и энергичные, занявшие свои должности по праву, а не по протекции. С ними приятно и интересно было работать.
Никаких антисемитских и антиармянских настроений среди сотрудников НПО не наблюдалось. И так было вплоть до 1991 г.
Может, НПО просто не успело достичь стадии бюрократического загнивания...
Тематика наших работ в области автоматизации производства и экспериментальных исследований обновлялась каждые 2-3 года. Обновлялась вычислительная техника, операционные системы, методы автоматизации. И здесь пригодились принципы обучения на Физтехе - не нужно получать сумму знаний, они быстро устареют, а нужно получать навыки для получения новых знаний и их применения.
В то же время, новая техника поступала как правило под конец разработки, когда времени на её освоение уже не оставалось. Таковы были возможности поставок через министерства, которые нас курировали (наверное от слова "куры").

В 1981 г. я закончил заочную аспирантуру на кафедре гидромеханики и газовой динамики и защитил кандидатскую диссертацию в МИНГ и ГП им.Губкина в Москве. Вопреки чуть ли не общепринятому оскорбительному мнению в Израиле о "купленных" дипломах и диссертациях среди советских инженеров, никаких взяток и подарков мне не приходилось давать ни рубля за 6 лет моей учебы на Физтехе и за 3.5 года в аспирантуре МИНГа.
Мой научный руководитель, профессор Михаил Владимирович Лурье (к слову сказать - еврей), тратил на меня свое дефицитное время больше, чем мне было положено "по регламенту". Он помогал мне не только в работе над диссертацией, но иногда и в житейских делах.
С профессором М.В.Лурье я долго поддерживал и поддерживаю связь даже после нашего переезда в Израиль.
К сожалению, мне так и не пришлось работать под его руководством после защиты диссертации.
Вообще не пришлось заниматься ни высокой, ни прикладной наукой в Израиле.

Он мог бы давно переехать в Израиль, но не захотел переживать еще кучу унижений в поисках новой работы.
"Лучше получать маленький оклад профессора кафедры гидромеханики в России, чем большие унижения в Израиле..."
Увы, он оказался прав.
А что можно было ожидать от страны, все население которой составляет примерно половину Москвы ?
Как бы отнеслись к миллиону переселенцев, даже своих русских, 5-6 миллионов москвичей из половинки Москвы ?
Дай каждому жилье и работу, да еще какие-то социальные условия требуют себе и своим старикам, которые ни дня не работали в этой стране, а пенсионные пособия им плати !