Немного о себе и о городе Грозном

Я родился в 1949 г. в Баку. В 1951 г. семья переехала в Грозный, который в то время еще не был столицей Чечено-Ингушетии, а был тихий зеленый город с развитой промышленностью.
Я был еще дошкольником, когда отец оставил нас в 1957 г. - мать и четверо детей. Мать добилась через суд жалкие алименты с пенсии отца по инвалидности - он был инвалидом Второй мировой войны. Свою работу он после развода тут же оставил, чтобы меньше платить алиментов. Отца мы с тех пор не видели.
Мать по образованию техник-топограф, но заниматься в такой ситуации своей работой не могла. Она работала много и тяжело разнорабочей на стройках или уборщицей, чтобы как-то сводить концы с концами. И все равно она не могла нас обеспечить даже самым необходимым.
Государство помогло вырастить нас. Нас определили в школу-интернат на полную неделю. Бесплатное проживание в общежитии и питание в столовой интерната, учеба и домашние задания под надзором классных руководительниц... С некоторыми из них я поддерживал отношения вплоть до выезда в Израиль. Хорошие педагоги и милые женщины.
Как бы мы выжили в теперешней "демократической" России (не говоря уж о Грозном) ?

В 1967 г. я закончил школу и поступил в МФТИ - в то время (да наверное и до сих пор) один из самых престижных ВУЗов СССР в области физики, аэрокосмической техники и электроники. Физтех сравнивали с КалТехом (Калифорнийский Технологический институт). Студенты не только учились бесплатно, но и получали стипендии, из которых оплачивали свой прокорм и проживание в общежитиях института (всего по 3.60 руб из 45 или 60 руб. стипендии). Без стипендии я не смог бы учиться ни в каком институте.
Специализацию студенты с 3 по 6 курс МФТИ проходили в разных академических институтах Москвы и Подмосковья. Наша группа изучала спецпредметы в области теоретической астрофизики в Физическом Институте Академии Наук им.Лебедева (ФИАН в Москве). Руководителем отделения был известный астрофизик академик В.Л.Гинзбург.

В Физтехе нас приучали, что студент должен получать не "законченное" образование, которое в нашу динамичную эпоху быстро устаревает, а умение получать нужное образование самостоятельно по мере необходимости... От нас не требовали запоминать и зазубривать то, что можно найти в справочниках. На семинарах и даже на некоторых экзаменах можно было пользоваться учебниками. Без знаний все-равно учебник не поможет во время экзамена - не хватит времени. А если студент успеет воспользоваться литературой на спецэкзамене, значит он достаточно глубоко знает предмет и умеет пользоваться научной литературой, как и подобает научному работнику, а не школяру. На общих дисциплинах литературой нельзя было пользоваться...Как и подобает школярам.

Студенты называли Физтех "мужской монастырь на Долгих прудах" (Физтех находится в г.Долгопрудном в Подмосковье). Девушки в институте были, но их было раз в 5 - 10 меньше, чем парней... Так что мы были обделены женским вниманием - чтобы сосредоточиться на учебе (иногда по 12 часов в день). Из нескольких корпусов студенческого общежития всего один корпус был женским. Парней туда пропускали только по особому разрешению и только до 23:00.

По слухам, евреев якобы ущемляли при приеме в Физтех, но среди моих знакомых доля евреев была куда больше, чем в "окружающей природе". Никакого сионизма среди студентов я не замечал. Любые проявления национализма пресекались тут же и весьма жестко. Жириновские на Физтехе не смогли бы зародиться.

В общем, как бы ни очерняли социализм нынешние дерьмократы, вышедшие из перекрашеных псевдо-коммунистов эпохи загнивания позднего брежне-ализма, именно социализм того периода с его социальной защитой помог нам стать на ноги и получить не только школьное, но и высшее образование, к тому же в престижных ВУЗах.
Кто сейчас из ныне обездоленных псевдодемократическим режимом может сказать о себе, что он может позволить получить высшее образование в престижном ВУЗе Москвы себе или своим детям ?
Конечно, свобода слова теперь почти беспредельная, и это хорошо, если это не свобода беспредела. Только вот есть ли свобода быть услышанным у простых смертных ?
Раньше они жаловались властям. Иногда "принимали меры" против виновных. А кто теперь их услышит с их реальными проблемами ?

В 1974 г. я получил диплом МФТИ по теретической физике и астрофизике. И тут-то выяснилось, что мы с нашим блестящим образованием нигде не нужны. Брежневский социализм в этот период уже начал загнивать, но только в отличие от дикого капитализма "не так хорошо пахнуть"... Пришлось возвращаться с направлением Физтеха в Грозный. Там я и проработал как программист, а потом и зав.лабораторией программирования в Грозненском НПО "Промавтоматика" вплоть до выезда в Израиль в 1993 г.

Грозненское НПО ПА была организацией молодой и динамичной. В ней работали почти 3000 сотрудников. И толковые люди бытро продвигались в НПО.
Большинство руководителей на уровне зав.лабораторией, зав.отделом и выше были армяне и евреи. Простые сотрудники подшучивали, что НПО - это "армянско-еврейское лобби". Но это были люди умные и энергичные, занявшие свои должности по праву, а не по протекции. С ними приятно и интересно было работать. Никаких антисемитских и антиармянских настроений среди сотрудников не наблюдалось. И так было вплоть до 1991 г. Может, организация просто не успела достичь стадии бюрократического загнивания ?...

В 1981 г. я закончил заочную аспирантурую на кафедре гидромеханики и газовой динамики и защитил кандидатскую диссертацию в МИНГ и ГП им.Губкина (в Москве). Вопреки чуть ли не общепринятому оскорбительному мнению в Израиле о "купленных" дипломах и диссертациях среди советских инженеров, никаких взяток и подарков мне не приходилось давать ни рубля за все годы моей учебы на Физтехе и в МИНГе. Мой научный руководитель, профессор М.В.Лурье, тратил на меня свое дефицитное время больше, чем мне было положено "по регламенту". Я даже не всегда был деликатен с ним из-за своего "рабоче-крестьянского" поисхождения, но он прощал мне и помогал не только в работе над диссертацией, но иногда и в житейских делах. С профессором Лурье мы с тех пор поддерживаем связь, хотя мне, к сожалению, так и не пришлось работать под его руководством после защиты диссертации, и вообще не пришлось заниматься высокой наукой.
Он мог бы давно переехать в Израиль, но не захотел, по его словам, "пережить еще кучу унижений в поисках новой работы".
Лучше получать маленький оклад профессора кафедры в новой России, чем большие унижения в Израиле...

В Грозном вплоть до прихода Ельцина к власти еще как-то можно было жить, хотя с каждым годом ситуация все ухудшалась, как и везде в СССР.
Чеченцы и ингуши к началу 90-х годов составляли уже свыше половины населения города с 420 тыс.населения. В науку они не лезли, а занимались своим бизнесом, который в те годы еще официально пресекался, но уже не очень жестко. Официально они работали зав.складами, зав.магами и на прочих низкооплачиваемых, но высокодоходных местах. В основном чеченцы строили большие 2-этажные дома на окраинах города, покупали машины и жили на наш взгляд куда богаче, чем могли позволить себе даже руководители НПО. Один из лозунгов чеченцев в тот период: "Все добро совхозное - все добро МОЕ !".

Евреев в Грозном было около 25 тыс.человек, они жили тихо и незаметно, и никто их не трогал. Некоторые из них, у кого мне пришлось побывать, прятали шикарные "хоромы" под внешне непривлекательным, с обвалившейся штукатуркой, закопченым и грязноватым фасадом дома.
Национализма в городе с 25 национальностями не было. Бытовая преступность по слухам была выше, чем в других городах СССР, но люди ходили по вечерам в кино и театр, гуляли по аллеям и в парке, и не особенно боялись. Конечно, надо было соблюдать определенные правила поведения. Например, пристальный взгляд на чеченца или неосторожное слово "зверь" в публичном месте могло вызвать бурную реакцию вплоть до удара ножом. Опасно было появляться в одиночку на улицах (особенно вечером) молодым и привлекательным девушкам.

Буквально со дня прихода Ельцина к власти в городе началось какое-то мракобесие. Ельцинский лозунг "Берите власти на местах столько, сколько сможете" чеченцы восприняли буквально. Начались массовые митинги на площадях города, свержение коммунистов (тоже чеченцев) из обкома и других властных структур города. Бывшего секретаря горкома Партии Куценко В.А. выкинули из окна его рабочего кабинета.
Советы старейшин (из чеченских тэйпов) и мулл на площадях города и призывы к переходу на законы ислама. Женщины должны носить паранджу, а преступникам нужно публично отсекать руки, а затем и голову...
Приход к власти генерала Дудаева и якобы демократически-единодушные выборы его же на пост первого Президента Ичкерии - под охраной откуда-то возникшей чеченской гвардии с автоматами Калашникова на всех выборных участках. Беспорядков на выборах не возникло. Более того, кога в окружающей России цены на хлеб "освободили" и они тут же повысились во много раз, в Грозном эти цены удерживали на Горбачевском уровне, доступном для неимущих. Тут же стала изсчезать мука из продажи...рассеивалась в окружающей среде вокруг Ичкерии. Попытки дудаевско-исламского социализма провалились.

Президент Дудаев тут же выпустил из тюрем всех уголовников и убийц - якобы для защиты молодой республики Ичкерии (от кого, не уточнялось). Начались нападения на воинские части для захвата оружия. Почему-то эти части не смогли защитить себя. И тогда Ельцин вывел воинские части из Грозного и из Ичкерии. Но при этом все оружие вплоть до бронетехники и самолетов почему-то осталось - якобы по просьбе Дудаева к России - чтобы оборонять Ичкерию от внешних врагов - каких, Ельцину было не важно. Это стало важно в декабре 1994 г., когда на окраинах Грозного погибли десятки тысяч русских солдат. Наверняка среди них не было сынов новых русских демократов.
На окраинах и в центре города и ночью, и днем началась канонада - перклички автоматных и пулеметных очередей. Начался уголовно- интернациональный террор против населения (включая чеченцев). Ограбления и убийства в поездах. Поезда перестали ходить через Грозный, а затем закрыли и аэропорт.

Люди за бесценок продавали квартиры или дома, а после нотариального заверения сделки в ту же ночь к ним приходили "гости" и изымали деньги. Владельцы машин под прицелом "добровольно" дарили машины новым хозяевам молодой республики, и тут же заверяли подарок нотариально, чтобы все было по закону, и новым хозяевам не было потом хлопот с перепродажей машины. На эти машины новые хозяева грузили все, что вмещалось и можно взять у старых хозяев, и мирно уезжали. Если жертва не брыкалась, то утюгом не пытали и не убивали. Обходились гуманными методами убеждения... Люди осознавали необходимость дарения своего имущества новым владельцам, и потому становились свободными от него - все в точности по изуверской формуле Маркса "Свобода - это осознанная необходимость".

Молодых привлекательных девушек (в том числе чеченок) могли схватить днем даже в центре города на глазах у людей, затащить в машину - и больше их никто никогда не видел. Изредка, если родственникам "везло", находили истерзанные трупы. Родственники-чеченцы объявляли миллионные премии за любые сведения о своих безвести пропавших (мы нередко читали такие объявления в местных газетах), но ни разу не нашлось ни одного свидетеля. Русские бедствовали молча, так-как не могли предложить даже несколько тысяч за сведения о своих пропавших родственниках. И не могли мстить обидчикам кровной местью, принятой среди чеченцев. Рассказывали, что какая-то красивая студентка-чеченка сильно отбивалась и кричала, когда ее начали тащить в машину. Ей пустили пулю в лоб и спокойно уехали, чтобы другим неповадно было брыкаться.

Надо заметить, что продать свой дом в Грозном даже в эпоху Брежнева можно было только с большим убытком - за эти деньги даже в захолустном городке России ничего нельзя было купить. С начала 1991 г. даже при удачной продаже дома в Грозном можно было надеяться купить разве что хибару под соломенной крышей, с дровяной печью (без дров), с сан-будкой во дворе и с водой на главной улице в заброшенном хуторе России. Поэтому "русскоязычные" еще с эпохи Хрущева и "возврата" чеченцев в Грозный в 1957 г. не могли продать свое жилье в Грозном без больших потерь...
"Удачливых" переселенцев упрекали в русских селах, "что же вы раньше не уезжали из Чечни ? Жили хорошо ? Езжайте теперь назад в свою Чечню, а нам и без вас всего не хватает !". Особо зажиточным или непокладистым переселенцам даже дома поджигали, чтобы не задавались перед местными алкашами... Черная зависть нищих духом.

С 1992 г. чеченцы перестали покупать дома и квартиры у русских - "Нам и так все даром достанется !". Заводы и организации еще работали, но зарплату нам не платили по 7 месяцев и больше. Потом выдавали по номиналу, обесцененную раз в 10. Якобы Москва переводила деньги за работу, но банки по приказу Дудаева все отдавали на оборону республики - а вы господа терпите...

В такой обстановке мы начали оформлять документы на выезд в Израиль. ОВИР Грозного обслуживал чеченских паломников в Мекку (50,000 виз и паспортов каждый год).
Россия ни тогда, ни теперь (даже в период войн в Чечне) не позволяла жителям Грозного оформлять визы на выезд где-либо, кроме как в ОВИРе по "месту проживания". Демократия уже вовсю бушевала на просторах России, но "порядок есть порядок, его никто не отменял". Прописка в паспорте и все ее следствия остались до сих пор.
Никакие взятки не помогали оформить документы в ОВИР Грознго. Полтора года мы оформляли документы на выезд. И вот наконец после больших усилий Оли Бог нам помог - в феврале 1993 г. мы наконец-то заплатили пошлины, прошли через русско-чеченские таможни (почти без потерь - у нас ничего ценного не было) и выехали через Гудермес в Москву.
В поезде нас не ограбили и не убили. Нам повезло - мы ехали под охраной чеченской гвардии до границ Чечни.

Москва нас встретила со столичным размахом и деловой хваткой, как и полагается новой акуле капитализма и образцовому капиталистическому городу. Багаж надо было крепко держать, лучше на привязи к руке или ноге - иначе его могли вырвать и утащить, о чем нас благодушно предупредили. За доставку багажа от платформы к стоянке такси носильщики запросили сумму, превышающую трехмесячную зарплату зав.лабораторией с ученой степенью. Пришлось перебежками тащить самим свои баулы и чемоданы. Таксист запросил чуть ли не годовой доход за доставку нас с багажом к нашим знакомым в Москве. И при этом он просил нас грузиться быстро и скрытно, так-как опасался случайной пули от конкурентов...
Повезло, что в день отлета на автобусе Сохнута нас доставили в аэропорт. На рейсовом автобусе доезжали далеко не все.

И вот 16 февраля 1993 г. мы прибыли из предвоенного Грозного в послевоенный Израиль (после обстрелов Иракскими ракетами в 1991 г.)...
Но это уже другая история. История "алии и абсорбции".